Верховный Суд Российской Федерации указал, что при отсутствии у истца фактического владения земельным участком, заявление негаторного иска (статья 304 ГК РФ) является ненадлежащим способом защиты.

При этом в случае возможного удовлетворения иска о признании права собственности ответчиков отсутствующим и прекращением их статуса собственников соответственно, последующее обращение в суд невладеющего истца с иском о виндикации является недопустимой моделью защиты прав, избранной с целью преодоления установленных законом надлежащих способов защиты, необходимости доказывания всех существенных для такого спора обстоятельств, иного распределения бремени их доказывания, применения таких институтов права как исковая давность и достижения, таким образом, неправомерного результата.

Определенный Постановлением № 10/22 в пункте 52 способ защиты нарушенных прав для оспаривания зарегистрированного права иного лица применяется в целом судами единообразно по иску владеющего истца к не владеющему ответчику, безосновательно зарегистрировавшего свое право. Вместе с тем при рассмотрении настоящего дела судами были установлены обстоятельства, свидетельствующие о наличии оснований для возникновения права собственности у правопредшественников ответчиков, владеющих в настоящее время спорными земельными участками, выбывшими из публичной собственности с момента приватизации Красноярского производственного объединениям по зерноуборочным комбайнам.

… Согласно пункту 1 статьи 124 ГК РФ, субъекты Российской Федерации: республики, края, области, города федерального значения, автономная область, автономные округа, а также городские, сельские поселения и другие муниципальные образования выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений - гражданами и юридическими лицами.

Таким образом, органы государственной власти в гражданско-правовых отношениях участвуют наравне с иными участниками гражданского оборота, если иное не установлено законом. В связи с этим в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» дано разъяснение, что в силу пункта 1 статьи 200 ГК РФ срок исковой давности по требованиям публично-правовых образований в лице 14 уполномоченных органов исчисляется со дня, когда публично-правовое образование в лице таких органов узнало или должно было узнать о нарушении его прав, в частности, о передаче имущества другому лицу, совершении действий, свидетельствующих об использовании другим лицом спорного имущества, например, земельного участка, и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Относительно определения начала течения срока исковой давности по правилам гражданского законодательства при рассмотрении исков прокуроров о признании сделки недействительной и о применении последствий недействительности ничтожной сделки в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 марта 2012 г. № 15 «О некоторых вопросах участия прокурора в арбитражном процессе» разъяснено, что начало течения срока исковой давности определяется по правилам гражданского законодательства таким же образом, как если бы за судебной защитой обращалось само лицо, право которого нарушено.

Поскольку заявленные требования, исходя из установленных по делу фактических обстоятельств, по сути направлены на истребование имущества из чужого владения, суды пришли к неправильному выводу о возможности удовлетворения иска прокурора без учета истечения срока исковой давности.

… Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание, что институт исковой давности имеет цель упорядочить гражданский оборот, создать определенность и устойчивость правовых связей, дисциплинировать их участников, способствовать соблюдению договоров, обеспечить своевременную защиту прав и интересов субъектов гражданских правоотношений. Отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных гражданских прав вело бы к ущемлению прав и охраняемых законом интересов ответчиков и третьих лиц.

Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников гражданского оборота от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав (постановления от 15 февраля 2016 года № 3-П, от 26 ноября 2020 года № 48-П, определения от 25 апреля 2023 года № 897-О, от 4 июля 2023 года № 1784-О и др.).

Особенности применения института исковой давности по иску прокурора выявлены Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 31 октября 2024 г. № 49-П «По делу о проверке конституционности статей 195 и 196, пункта 1 статьи 197, пункта 1 и абзаца второго пункта 2 статьи 200, абзаца второго статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Краснодарского краевого суда» (далее - Постановление КС РФ № 49-П), который указал, что установленный 196 ГК РФ срок исковой давности не может превышать десять лет со дня нарушения права для защиты которого этот срок установлен, за исключением случаев, установленных Федеральным законом от 6 марта 2006 года № 35-ФЗ «О противодействии терроризму», а также в случае обращения в доход Российской Федерации имущества, приобретенного вследствие нарушения требований и запретов, направленных на противодействие коррупции, и когда нельзя говорить о защите субъективного гражданского права в том значении, в котором это понятие используется в статье 195 ГК РФ.

Уполномоченный на предъявление иска об обращении в доход государства имущества и денежных средств прокурор действует, таким образом, не в целях восстановления нарушенных субъективных гражданских прав публичноправового образования, а в целях защиты общественных и государственных интересов, что соответствует характеру возложенных на прокуратуру РФ публичных функций (статья 129 Конституции РФ), связанных с поддержанием правопорядка ( пункт 4.1 Постановления КС РФ № 49-П).

Вместе с тем указанный вывод не распространен на институт исковой давности по искам прокурора, направленным на передачу имущества публичноправовым образованиям или признание их права на имущество, в том числе, основанных на допущенных нарушениях при приватизации государственного (муниципального) имущества.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации по существу указал на определенные исключения в применении общих правил института исковой давности при разрешении споров по искам прокуроров, к которым настоящий иск при установленных по делу обстоятельствах не относим. На основании изложенного, у суда первой инстанции не имелось оснований не применять исковую давность по иску по настоящему делу, подлежащему рассмотрению по правилам статей 301, 302 ГК РФ, которая не может исчисляться с даты проведения проверки процессуальным истцом. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (пункт 2 статьи 199 ГК РФ).